Мужчина велик на земле и в веках, но каждая йота его величия выросла из женщины.

У. Уитмен

Варвара родилась ровно на два месяца позже своего будущего супруга — 5 (17 по н. ст.) ноября 1857 года в городе Лихвин Калужской губернии, ныне это город Чекалин Тульской области. К сожалению, о первых годах жизни Варвары Евграфовны мы знаем слишком мало, история не сохранила портреты родителей и детских фотографий самой Варвары, фотографироваться, вообще, она не любила. Попробуем восстановить историю ее жизни по тем «крупицам», которые дошли до наших дней: по документам, воспоминаниям ее родных и близких, по фотографиям тех мест, где жила она сама, и где переплелись их судьбы с Циолковским. Вот так ее описала одна из дочерей, Мария Константиновна: «Была она небольшого роста, полная, но живая и хлопотливая, неутомимая сказочница. … Жизнь ее была нелегкая, все силы отнимала большая семья и забота о создании благоприятных условий для научной работы мужа. У нее не было времени, чтобы ходить в гости, и только изредка с нами, младшими девочками, она гуляла в Городском или Загородном саду, водила нас в церковь».

В семье Евграфа Егоровича и Анны Матвеевны Соколовых она была третьим ребенком. Выбор имени тогда осуществлялся строго по церковному календарю, новорожденные получали имена святых, поминовение которых происходило в течение месяца со дня рождения. На 4 декабря по старому стилю приходится день памяти св. великомученицы Варвары.

Варвара в переводе с греческого звучит, как «иноземная», «чужая», «из другой страны», такое имя в народе прижилось и стало довольно распространенным. Да, возможно, она пришла в наш мир иной, не похожей на других, воплотив те самые черты, которыми обладали ее любимые сказочные персонажи. Кроме любимых сказок Варя читала и духовную литературу. Ее родители были из семей священнослужителей, родились в одном и том же 1823 году.

Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.

Библия (Исх, 20, 12)

Отец — Евграф Егорович Соколов — родился на калужской земле, в селе Рождество (что на Шане) Медынского уезда Калужской губернии. Село, имевшее, по-видимому, многовековую историю, не сохранилось, остались только упоминания о нем в книгах и картах начала XIX века. Например, согласно «Материалам для географии и статистики России…» * сельское духовное владение Рождество, при котором находились 5 дворов с общим числом живущих в 30 человек и одна православная церковь, располагалось в 8 верстах от уездного города Медынь.

Опираясь на клировые ведомости церквей Лихвинского уезда, узнаем, что Евграф Соколов учился в Калужской духовной семинарии. Духовная семинария находилась в здании присутственных мест. 15 июля 1846 года двадцатитрехлетний молодой человек получил аттестат 3 разряда, свидетельствующий о прохождении курса богословских наук.

Через два года в ноябре 1848 года начинающий священнослужитель оказывается в уездном городе Лихвин. На сегодняшний день город, носящий имя Героя Советского Союза Александра Чекалина, является самым малочисленным городом России. А в середине XIX века он становится активным торговым центром, лихвинские купцы отправляют баржи с собранными из окрестных деревень льном, пенькой, коноплей, кожаными и щепными изделиями по реке Оке на ярмарки. Тогда в нем проживают более 3 000 жителей, насчитывается 28 улиц и переулков и 4 церкви.

Главным религиозным сооружением города был каменный собор Троицы Живоначальной, построенный на средства купца Н.И. Миленушкина в 1810 году. Величавый собор украшали четырехколонный портик и высокая колокольня. Штат причта Троицкого собора включал не менее трех священников, диакона, пономаря и дьячков. К сожалению, с приходом советской власти храм был закрыт, а в 30-е годы полностью разрушен. На его месте находится памятник В.И. Ленину.

Анна Матвеевна Лисицына была дочерью диакона Троицкого собор Матфея Лисицына. По-видимому, она была, как тогда говорили «невеста с местом». После венчания Анны и Евграфа, молодой человек получил привилегию занять место отца невесты. Он был рукоположен епископом Николаем в диаконы Троицкого собора.

В браке у них, согласно церковным записям, родилось пятеро детей: Мария (р.1849), Александра (р.1855), Варвара (р.1857), Николай (р.1860) и Иван (р.1862). Церковно-приходское училище в городе было одно, да и то только для мальчиков. Варю обучали грамоте дома. На всю жизнь сохранились у нее четкий «школьный» почерк и любовь к чтению. Несомненно, огромную роль играла в семье мама, дающая личный пример нравственности, религиозности, умение вести домашнее хозяйство. Она приучила к рукоделию, дочери с раннего возраста обшивали кукол, учились вязать чулки, шарфы, перчатки. Варвара хорошо вязала скатерти, расшивала их. Она рассказывала о том, что в детстве любила вставать очень рано с восходом солнца, любоваться «освещенным садом с росинками на траве и кустах», и тогда начинала работать. Ей нравилось, когда ее хвалили люди, проходившие мимо дома. Одни из них говорили, что молодая барышня всегда рано встает, а другие хвалили ее за хозяйственность и любовь к труду.

Родители старались через народные песни, сказки, игры приобщить детей к народным традициям. Варвара научилась играть на гуслях, полюбила петь. Став взрослой, эта любовь к пению сохранилась. Л.К. Циолковская, старшая дочь Варвары Евграфовны, вспоминала: «Мать снова стала петь. Она пела из «Аскольдовой могилы» «Ах, подруженьки, как скучно мне», «Выхожу один я на дорогу» Лермонтова, которого она очень любила, «Вот на пути село большое» и много других русских песен». Такая поэтичная песенность ее души появилась, по-видимому, среди лихвинских пейзажей со сказочной красотой Оки, ее весенними разливами и видами, открывающимися с большой горы далеко за реку.

Еще проживая в Лихвине, семью постигло большое горе, умерла Анна Матвеевна. После этого обязанности хозяйки дома приняла на свои хрупкие девичьи плечи Варвара. Л.К. Циолковская писала так: «Оставшись без матери в 12 лет, она сама принялась за хозяйство, хотя была в то время у нее и кухарка. Она пекла пироги, делала квас, солила огурцы, готовила на зиму кислую капусту, грибы, мочила яблоки».

А дальше Евграфу Егоровичу с взрослой дочерью (к тому моменту ей минул двадцать один год) и сыном Иваном пришлось покинуть родной город Лихвин. Путь лежал в Боровск, сыгравший большую роль в судьбе нашей героини. В нем она встретила своего будущего мужа, с которым они потом вместе пройдут по жизни, разделят радости и печали, трудности и счастливые моменты жизни. Кстати, вместе они будут целых 55 лет!

Е.Е. Соколова в конце ноябре 1878 года перевели на место священника боровской единоверческой Покровской церкви. До революции старообрядцы-единоверцы могли совершать богослужения по старым книгам под надзором Святейшего Синода только православными священнослужителями. Город Боровск являлся тогда центром старообрядчества, в нем проживало около 9 000 человек, размещались и разные торговые заведения, и заводы, и 8 церквей, и больница. Он показался приехавшей семье огромным. Семья священника Соколова проживала в доме на окраине города недалеко от единоверческой церкви.

Храм, в котором служил отец Евграф, не только отличался от лихвинского Троицкого собора меньшими размерами, имел он еще и совсем незначительное число прихожан. На сегодняшний день от него сохранилась лишь обезображенная церковная колокольня.

Соколовы жили очень скромно, и были вынуждены «пускать» в свой дом квартирантов. Помимо нескольких просторных комнат они предлагали квартирантам «стол» с тарелкой свежесваренных щей или каши. И вот в 1880 году в доме священника поселился молодой преподаватель уездного училища Константин Эдуардович Циолковский. Варвара описывает судьбоносную встречу так: «Константин Эдуардович по приезде в Боровск нанял у нас квартиру: ему хотелось жить поближе к реке. Занял он у нас залу, переднюю и боковую комнату. Кровать свою поставил не в боковой комнате, но в зале (это нас удивило). Он заботился, чтобы было больше воздуха. В зале у него висела модель аэростата аршин 5 в длину и узкая в ширину, из писчей бумаги. Одет он был в длинное пальто из дешевого сукна, бархатная шапка с наушниками и красный шарф, волосы длинные. Наушники он носил потому, что плохо слышал и берег уши от простуды. Тогда наушников никто не носил, и на него обращали внимание. … Константин Эдуардович занялся опытами, выписывал из Москвы разные колбочки, стеклянные трубки, зрительную трубу, микроскоп, термометры, барометр, что-то паял, делал паровую машину. …». В разговорах Константина и Варвары выяснилось, что им интересны вопросы религии, жизнь Иисуса Христа. Молодой человек был «поражен ее пониманием евангелия». По словам Л.К. Циолковской: «Отец с большим уважением относился к Христу, который, по его мнению, интуитивно пришел к тем же выводам, что и наука. Евангелие и Библию он тщательно изучал… .». В скором времени молодые люди поженились. Через много лет в работе «Фатум, судьба, рок» Циолковский напишет: «Увлечение идеями… было полное, что я как уехал из Рязани, так ни с кем из родных больше не виделся, хотя со всеми переписывался. Женитьба эта тоже была судьбою и великим двигателем. …В жене я не обманулся, дети были ангелы — как и жена».

Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов.

Библия (Притч, 31, 10)

В селе Роща близ города Боровска, в старинной церкви Рождества Пресвятой Богородицы, построенной в начале XVIII века, состоялось венчание Константина Эдуардовича Циолковского и Варвары Евграфовны Соколовой. Это важное для молодых людей событие произошло 20 августа 1880 года. До наших дней сохранилась даже метрическая книга с записью о венчании. Она находится в фондах ГМИК им. К.Э. Циолковского.

Варвара Евграфовна напишет о таком событии весьма коротко: «Вскоре он сделал мне предложение, и 20 августа 1880 года рано утром мы обвенчались в ближайшем селе», — и дальше, — «Скромно, никто нас не провожал, как принято. Константин Эдуардович никаких церемоний не любил. … Пира у нас никакого не было. Приданного он за мной не взял. Он сказал, что так как мы будем жить скромно, то хватит и его жалованья». Не было красиво украшенных экипажей, молодые шли в церковь пешком за четыре версты. Не выставлялось на всеобщее обозрение, как было принято, приданое невесты, да и самого приданого не было. Интересно, что о будущей церемонии никто не рассказал местному обществу. Потом Константин Эдуардович сообщил учителям и смотрителю уездного училища о своей женитьбе. «В день венчания купил у соседа токарный станок и резал стекла для электрических машин. Все же про свадьбу пронюхали как-то музыканты. Насилу их выпроводили. Напился только поп. И то угощал его не я, а хозяин», — вспоминал Константин Эдуардович.

Сначала молодожены жили в доме отца жены у единоверческой церкви. С тестем у Циолковского сложились неплохие отношения. Подтверждает это следующий эпизод. Однажды вызвали Константина Эдуардовича в Калугу к директору по поводу его высказываний о Христе. Перед вызовом у хозяина квартиры Евграфа Егоровича дирекция сделала запрос относительно поведения Циолковского и его религиозных взглядов. Он ничего плохого начальству о своем зяте не сказал, хотя только что был с ним в ссоре. Ссора возникла по причине дружбы Циолковского со столяром, вместе с которым строили лодку. Священник возмущался дружбой с простым мужиком. А Константин Эдуардович заявил: «Для меня все равно, что столяр, что Вы». Как писала Л.К. Циолковская: «Терпение отца Евграфа лопнуло: его, обучавшегося в семинарии, сравнивают со столяром. Но он был человек добрый и даже дал отцу денег на дорогу к директору».

Чуть позже Евграфа Егоровича перевели в село Каменка. Семье Циолковских пришлось съехать из дома священника, и началась скитальческая жизнь по тесным квартирам. Молодой жене было необходимо привыкать к непривычной жизни, которая подчинялась потребностям ученого, его строгому распорядку дня. В ней не было посещений гостей, знакомых, общения с родными, и на первом месте стояла только научная работа. Константин Эдуардович церковные праздники и каникулы предпочитал посвящать научной работе. Изредка приходили в дом студенты, знакомые Константина Эдуардовича. Говорили на научные, незнакомые молодой жене темы. Некоторым образом, это задевало самолюбие Варвары Евграфовны. Она старалась соответствовать своему супругу, читала не только классическую литературу и романы, но и книги более серьезные. Но уже потом Варвара Евграфовна, по словам дочерей, могла читать только ночью, потому что появились дети, и ей было просто некогда.

Жизнь супругов текла размеренно в первые годы. Были и тихие семейные радости — совместные прогулки. Им нравились живописные окрестности Боровска и река Протва. Они катались вместе по реке на самодельной лодке. «Каждый день в хорошую погоду ездил с женой кататься, жена правила рулем, я работал веслами. Потом пошли дети, и я ездил уже один или (редко) с кем-нибудь из знакомых».

Были и грустные моменты. Циолковский откровенно признавался, что не раз влюблялся. Конечно, это были наивные платонические чувства. Он никогда не увлекался ими полностью, не предавал своего брака, но знал, что приносил боль своей спутнице. В своей автобиографии написал так: «Были маленькие семейные сцены и ссоры, но я сознавал себя всегда виновным и просил прощения. Так мир восстанавливался».

Нет на земле гимна торжественнее, чем лепет детских уст.

В. Гюго

В Боровске у Варвары Евграфовны и Константина Эдуардовича родилось четверо детей: Любовь (1881 г.р.), Игнатий (1883 г.р.), Александр (1885 г.р.), Иван (1888 г.р.). В 1892 году семья переехала в Калугу. Здесь у Циолковских появились на свет Леонтий (1892 г.р.), Мария (1894 г.р.) и Анна (1897 г.р.).

Варвара Евграфовна занималась детьми сама. Нянька была только в первые месяцы после рождения старшей Любы. Она вспоминала: «Мать должна была поспевать повсюду сама. Ее отлучек отец не любил, так как присмотр за детьми переходил к нему, что отрывало его от работы».. Необходимо было успокоить маленького ребенка, чтобы плач не мешал спокойной работе мужа. Варвара Евграфовна умело направляла детей на «тихие игры», вырезая для них из бумаги разные фигурки, была и «неутомимой сказочницей». «Она каким-то образом успевала нас обшивать, обвязывать, кормить, обстирывать и еще игрушками забавлять», — с восхищением рассказывала Любовь Константиновна. Никогда за непослушание детей она не наказывала. Впрочем, иногда жаловалась на них мужу. Константин Эдуардович был строгим отцом, но и он никогда никого не наказывал, а лишь «здорово пробирал».

Когда дети стали постарше, мама рассказывала «Жития святых». Вместе с детьми, она посещала по праздникам церковь. Там детские души трогали торжественное церковное пение и благоговение празднующих.

А Константин Эдуардович прекрасно наизусть читал басни Крылова, сказку Ершова «Конек-Горбунок, и учил грамоте, применяя такой игровой метод обучения. «…Братьям вырезал из картона буквы и по возможности звучание их уподоблял… ряду звуков, знакомых детям», — рассказывала Любовь Константиновна. А Мария Константиновна, средняя дочь, писала: «Когда учил нас таблице умножения, говорил «добавки» в рифму, очевидно, запомнившиеся ему с детства: «пятью пять – двадцать пять, так и надо отвечать», «шестью семь – сорок два, не руби ты как дрова». Его уроки запоминались сразу, и на всю жизнь. Циолковский, поглощенный научными проблемами, не мог уделять столько времени детям, как жена. Но иногда устраивал для своей семьи незабываемые зрелища. Например, с прогулок приносил светящиеся гнилушки. «Раздробил гнилушки на кусочки и разбросал по комнате. В темноте было впечатление звездного неба. Позвал, кого можно, и все любовались», — так описывал Циолковский создание звездного неба без какого-либо применения технических средств. Подбирал и насекомых, рассматривал в микроскоп с детьми инфузории в капле сырой воды. Вечерами брал в руки подзорную трубу и с увлечением рассказывал о космосе.

Кстати, именно Варвара Евграфовна подсказала мужу записывать свои рассказы о космосе, так появились его знаменитые научно-фантастические произведения. «Константин Эдуардович, — писала Варвара Евграфовна в своих записках, — часто мне говорил о звездах, о луне, мне было интересно, и я говорила, что для меня все это ново, хорошо бы это напечатать, может быть и другим интересно будет почитать. Он всегда нам рассказывал о своих работах, садясь обедать или пить чай».

Варвара Евграфовна считала, что дети «без гимназии пропадут». Ее мечта сбылась, когда Циолковского перевели в Калугу. Старшие выучились в гимназиях, к тому же Игнатий и Александр учились только на «отлично», а из младших детей: Иван окончил городское училище, а Анна — частную гимназию.

Родители многое дали своим детям: быть вежливыми, гуманными, скромными, не терпеть притворства, лжи, пустых обещаний, призывали выполнять данные кому-либо обещания. Но, по мнению старшей дочери, делались и ошибки в воспитании, свойственные многим родителям. Одна из них — отстранение детей от черной работы и воспитание неприспособленных к жизни людей.

В более старшем возрасте у детей появились свои предпочтения в науках, книгах, вечерами они долго спорили о прочитанном. В этих спорах участвовали и отец с матерью. Шестерых детей они выпустили во взрослую жизнь, потеряв лишь маленького Леонтия. Мальчик умер от коклюша в годовалом возрасте.

Великое дело то, когда две души чувствуют, что они соединены навеки с тем, чтобы поддерживать друг друга во всяком труде, во всяком горе, помогать друг другу во всяком страдании и быть соединенными друг с другом в те молчаливые, невыразимые минуты последнего прощания.

Дж. Элиот

Вместе они прожили 55 лет! В мире за это время прошло много эпохальных исторических событий, так или иначе коснувшихся судьбы К.Э. Циолковского. За это время он из «Большого чудака», «Оригинала» превратился в «Знаменитого деятеля науки», прийти в гости к которому стало великим событием. И всех приветливо встречала хозяйка дома — Варвара Евграфовна.

Вместе с мужем они пережили страшные стихийные бедствия, уничтожившие бесценные рукописи ученого, книги, мебель, предметы быта. Преодолели и голод и разруху послереволюционных лет. Жена буквально спасала его от болезней. И она же помогала с изданием его брошюр. Мария Константиновна подчеркивала, что мать «экономя каждую копейку, умудрялась делать небольшие сбережения, которые в конечном счете шли на издание трудов отца…»

Но самым страшным в жизни матери стала смерть собственных детей. Конечно, она долго горевала, особенно после смерти девятнадцатилетнего сына Игнатия, только-только входившего в самостоятельную студенческую жизнь. Выдержать стойко такие жизненные испытания помогла лишь поддержка мужа.

И вот, казалось бы спокойная жизнь в окружении внуков в новом доме, подаренном советской властью. Но здоровье Константина Эдуардовича было подорвано. Находясь в больнице, он просит Любовь передать матери слова утешения. 19 сентября 1935 года ученого не стало. Варвара Евграфовна пережила мужа лишь на пять лет.

По сути, это она, терпеливо и незаметно, взяв на себя множество земных забот, помогла ему «возвысится над колыбелью человечества», стать известным научным деятелем, основоположником космонавтики. Большой и преданный друг ученого однажды отметил, что, неизвестно, стал бы Циолковский Циолковским, если бы рядом не было такой жены, как Варвара Евграфовна!

Источники:

1. К.Э. Циолковский. Черты из моей жизни. — Калуга: Золотая аллея, 2007г.

2. К.Э. Циолковский в воспоминаниях современников./ Сост. А.В. Костин, Н.Т. Усова. — Тула: Приокское книжное изд-во, 1983г.

3. А.В.Костин. К.Э. Циолковский. Известный и неизвестный. — Москва. «Гелиос». 2007 г. Воспоминания Л.К. Циолковской. АРАН Ф. 555. Оп. 2. Д.89., Д.90, Д.91а

4. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба. Калужская губерния. Часть II. Составил генерального штаба подполковник М. Попроцкий. Санкт-Петербург. 1864 г.

5. К.Э. Циолковский. Гений среди людей. — Москва: Мысль, 2002 г.

6. А. Беляев. Он жил среди звезд. «Большевистское слово» 19 сентября 1940 г. №106 (383).

7. Коллекция фондов ГМИК им. К.Э. Циолковского.

8. Интернет-ресурсы.